Статья на эту тему была опубликована почти два десятилетия назад (А.Большакова, "Запад в творчестве В.Высоцкого" // Книжное обозрение, 1998, № 6, с. 25; в интернете -
http://vv.mediaplanet.ru/static/upload/BOLSHAKOVA98.doc). Не припомню других работ по теме, оно и неудивительно: то, что в теме лежит на поверхности, очевидно и не требует доказательств, – достаточно просто на это указать. Впрочем, и среди очевидного есть одна деталь, до сих пор, кажется, еще не отмеченная в литературе о ВВ. Но сперва – основное из статьи А.Большаковой.
== ... с концом сталинского периода в русскую литературу приходит иное мышление – в особенности в творчестве так называемых шестидесятников – менее иллюзорное, более реалистичное, но и романтически открытое Западу в стремлении преодолеть былое отчуждение. ˂...˃ Одной из особенностей Высоцкого в освоении образа Запада (по сравнению с другими поэтами-шестидесятниками) стала своеобразная популяризация ранее далекой и непонятной западной жизни, введение образа Запада в массовое ˂...˃ сознание, своеобразное приближение Запада посредством использования просторечья, разговорной речи, сленговых конструкций и т.п.
В творчестве Высоцкого наиболее интенсивно по сравнению с прочими шестидесятниками (в силу его более популярного характера – в т.ч. использования таких популярных форм, как авторская песня, стихи и тексты песен к кино-театральным постановкам и т.п.) происходила адаптация образа Запада к ранее антагонистичному ему массовому сознанию советского человека тех лет, преодоление сложившихся стереотипов, пресловутого «образа врага» (см., к примеру, «Агент 007»). Одним из эффективных художественных средств стала пародия и пародирование, выведение расхожих паралитературных сюжетов и образов («врага Запада», «шпионских страстей» и т.п.) на уровень собственно литературный. ˂...˃ Комико-сатирическими средствами создается поэтический эффект, благодаря которому Запад с его джонами-ланкастерами уже не предстает как нечто страшное, враждебное, чуждое. ˂...˃
В целом, если рассматривать художественную концепцию Запада у В.Высоцкого в сравнении с основной моделью, сложившейся в русле русской литературной традиции, можно отметить доминантность у поэта таких типичных аспектов, как романтизация Запада, изображение Запада как экзотики. И это характерно для поэтического мира шестидесятников. Между тем есть и отличия, и главное из них заключается в ностальгических нотках лирического героя Высоцкого, тоскующего по Западу как романтике и экзотике прошлого, которым уже нет места в настоящем (прием исторической инверсии, локализующей идеалы в прошлом, если мыслить категориями М.Бахтина): «Что мне осталось? Разве красть химеру с туманного собора Нотр-Дам?!». ˂...˃
Впрочем, если идти в глубь русской литературной традиции, Запад часто выступает у Высоцкого как литературная и идеологическая маска, «выражающая» или, точнее, скрывающая неявные, потаенные мысли и чувства, используется как прием иносказания, эзопова языка. ˂...˃
Творчество поэта представляет собой редкий пример формирования образа Запада в системе неэмигрантской литературы при одновременном развитии эмигрантской концепции Запада как своеобразного ментального убежища, сферы романтической свободы (к примеру, цикл «Стрелы Робин Гуда») и одновременно трезвого реализма («Я покинул Россию», «Я к вам пишу»)… ==
Очевидная и не названная еще важная деталь, о которой упоминалось в начале заметки, – тот факт, что, будучи экзотикой в художественном мире Высоцкого, Запад вовсе не был экзотикой в его жизни.
Деталь действительно очень важная, она говорит о многом. В частности, это одно из свидетельств того, что лирическое, то есть индивидуальное, субъективное начало вовсе не является доминирующим в художественном мире Высоцкого. Соотношение эпического и лирического в мироощущении и в художественной системе Высоцкого – вот на какую глобальную проблему мы входим по этой дорожке.
Тема Запада не привлекает исследователей, потому что очевидное в ней бесспорно: назвал, и всё. Однако есть в ней и неочевидное, но оно тоже не способствует интересу к теме, так как настолько скрыто, что его трудно заметить. Чтобы не только назвать эти смыслы, но и доказать их присутствие в текстах, многие из которых широко известны и имеют устойчивую традицию восприятия, далекую от этих смыслов, надо привлекать широкий контекст и целую систему доказательств. Поэтому здесь лишь назову один из них.
Есть веские основания предполагать, что Высоцкий всерьез рассматривал возможность эмиграции. Решил он его отрицательно, и по-другому и быть не могло, как свидетельствует его художественный мир (то есть дело здесь не в этике или прагматике, а в более глубинных вещах – в мироощущении Высоцкого). Но вопрос такой у него возник, то есть эта ситуация была для него не безальтернативной, наоборот, это была ситуация выбора...
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
