Песня и стих

Высоцкого и Рубцова нередко упоминали в паре, чаще всего противопоставляя. Но banshur69 увидел в них общее, притом в неожиданном ракурсе:

http://banshur69.livejournal.com/288726.html:

“Сегодня впервые услышал, как Николай Рубцов поет свои стихи под гитару. Незабываемое впечатление. В его песенной интонации есть и бардовская песня, и лагерная, и даже проглядывает мелос иеромонаха Романа. Все это незаметно, когда глазом читаешь стихи. Оказывается, он не просто поэт, а поэт поющий. Когда просто читает – голос почти стальной, очень уверенный. А у поющего – жалистный, заунывный, идущий по равнине вверх. Только слушая поющего Рубцова, начинаешь понимать, что его эстетика совершенно поколенческая – такая же, как у Высоцкого, Агафонова, Венички. Лагеря, храмы, красота природы, смесь блатной песни и духовного песнопения.

Рубцову с самого начала нужно было петь. Зря он поставил только на стихи. Возможно, Есенин тоже был бы бардом, если бы родился в конце 30-х.
ВКонтакте есть все эти записи”.

Понимаю, что это нечто вроде дневниковой записи, и ожидать от нее детальных описаний не приходится. Но в таком кратком виде невозможно восстановить ход мысли автора, многое кажется случайным. Не пойму, например, какое отношение песни ВВ имеют к духовному пению. Странно выглядят имена Высоцкого, Венедикта Ерофеева, Рубцова и Агафонова как выразителей специфики целого поколения. Даже и при оглушительной и столь долгой славе ВВ, не уверена, что его песни можно назвать голосом поколения. По мне, он был далеко впереди современников, как, впрочем, всегда случается с гениями.

Но заданное этой записью направление мысли очень перспективно.

Возвращение стиха в породившую его стихию песни. Песня, преображающая голос...