“Охота на волков”. Переклички (V)
Jul. 1st, 2013 12:59 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
about_visotsky01Суммируем впечатления от прочитанного и добавим к теме несколько своих соображений.
Итак, в литературе о Высоцком названы переклички “Охоты” с такими произведениями:
Виньи, “Смерть волка”
Гейне, “Германия. Зимняя сказка”
Киплинг, “Маугли”
Есенин, “Мир таинственный...”
Мандельштам, “За гремучую доблесть грядущих веков...”
Гудзенко, “Когда на смерть идут – поют...”
Ахматова, “Вам жить, а мне не очень...”
Пастернак, “Я пропал, как зверь в загоне...”
Тарковский, “Мы крепко связаны разладом...”
Бродский, “Пьеса с двумя паузами для сакс-баритона”
В обсуждении темы в этом ЖЖ![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
necrazyfan назвал еще одну перекличку – с “Волчьей облавой” Штейнберга (http://about-visotsky.livejournal.com/147469.html?thread=965645#t965645).
На мой взгляд, все названные литературные переклички “Охоты” – совпадения, обусловленные общностью темы. Эти одинаковые или сходные детали весьма общие, неспецифические (облава, ружье, выстрел, собаки/псы; или “бьют уверенно, наверняка” – “бьют волка круглый год”), выступающие в разных функциях, в разном контексте.
Единственный из текстов этого списка, который, как я считаю, повлиял на “Охоту”, – гудзенковское “Перед атакой”. Не сильно рискуя ошибиться, можно предположить и гораздо большее: гениальное стихотворение Гудзенко повлияло не только на “Охоту”, а на формирование многих ключевых мотивов поэзии Высоцкого. И прежде всего – одного из важнейших ощущений человека в мире Высоцкого: чувства самости даже в самых коллективных ситуациях (истребляют всех, но охота идет за каждым в отдельности – очень характерный для Высоцкого взгляд).
В ходе обсуждения предыдущих постов о литературных перекличках “Охоты”necrazyfan, а по его наводке и я заинтересовались сравнить ее с реальной охотой на волков с флажками, описание которой я нашла здесь http://piterhunt.ru/scripts/forum/showthread.php?t=6241 (это книга известного охотника Н.Зворыкина “Бригадная охота с флагами” [М., 1933]). Оказывается, волки способны уходить за флажки, и это далеко не единичные случаи. Среди причин – паника животного, которая может быть вызвана, например, излишней активностью загонщиков, их громким криком. А вот у Высоцкого и загонщики кричат, и псы заходятся лаем. Кстати – на это обратил внимание necrazyfan– во флажковой зимней охоте на волков собаки не участвуют...
Еще одна нереалистичная деталь высоцкой “Охоты” – стрелки, прячущиеся за елями. При выборе местоположения стрелка главное – его неподвижность. Поэтому если кроме дерева нет иного заслона, стрелок должен стать не за ствол, а впереди него, вплотную к стволу (из-за ствола дерева можно не увидеть зверя, а выглядывать-шевелиться нельзя. Кроме того, при такой позиции трудно быстро вскинуть ружье)...
Это расхождение с реалиями в существенных моментах показывает, что либо ВВ лишь в общих чертах знал о реальной охоте, либо ориентировался не реалии, а на распространенные представления о такой охоте – работал со стереотипами массового сознания.
Теперь назову одно отличие высоцкой “Охоты” от текстов-предшественников, до сих пор не замеченное: в “Охоте” нет мотива борьбы. На это прямо указывает то, что волки не пускают в ход свое грозное оружие – челюсти, в тексте прямо упомянутые. Да и вообще волки никак не контактируют с противником – ни с людьми, ни с псами. (В скобках заметим, что в текстах Высоцкого мотив борьбы присутствует намного реже, чем принято считать. Тема борьбы – одна из самых мифологизированных в литературе о ВВ).
Кроме этого ключевого отличия высоцкой “Охоты” от предшественников есть и второе, еще более важное. В разработке традиционного сюжета волчьей травли Высоцкий делает акцент, этому сюжету не свойственный. Главная идея “Охоты” Высоцкого: свобода/несвобода – понятие не внешнее, а внутреннее. Мысль эта, конечно, не нова, но, повторю, традиции разработки сюжета охоты на волка не присущая.
На мысль, что что-то не так с традиционным пониманием сюжета “Охоты”, меня натолкнуло окончание текста. Смотрите: волк вырвался за флажки, тем самым не только обретя личную свободу, но и подав пример другим, открыв им путь к спасению-свободе. Коренную перемену ситуации подчеркивает последний куплет, который вариативно повторяет первый: вместо начального “Но сегодня опять, как вчера ... Гонят весело на номера” в конце звучит “Но сегодня не так, как вчера ... Но остались ни с чем егеря”. И если б на этом “Охота” заканчивалась, она бы прекрасно укладывалась в традиционную трактовку. Но после всех этих радикальных перемен звучит припев, железобетонно неизменный на протяжении всей песни:
Получается, в окружении по-прежнему все волки, в том числе и тот, кто нырял под флажки.
Есть одно объяснение этому конфликту динамики сюжета (прорыв волка) и неизменного припева: в куплетах представлен взгляд героя, а в припевах – стороннего наблюдателя, и, таким образом, волк вырвался-таки за флажки. Тексту такая трактовка не противоречит. Но “Охота” – не текст, а песня, и в исполнении Высоцкого нет никаких перепадов, перемены голосов (а он на эти штуки мастер, когда нужно, – достаточно вспомнить “Диалог у телевизора”). В этой песне нет ничего, позволяющего считать, что в ней два голоса, два рассказчика. “Охота” – монолог, в ней один голос.
Заключительный припев превращает прорыв волка в иллюзию. Почему же он не обрел свободу? Потому что не там ищет. В поисках свободы волк оглядывается вокруг, а надо повернуть глаза зрачками в душу.
Итак, в литературе о Высоцком названы переклички “Охоты” с такими произведениями:
Виньи, “Смерть волка”
Гейне, “Германия. Зимняя сказка”
Киплинг, “Маугли”
Есенин, “Мир таинственный...”
Мандельштам, “За гремучую доблесть грядущих веков...”
Гудзенко, “Когда на смерть идут – поют...”
Ахматова, “Вам жить, а мне не очень...”
Пастернак, “Я пропал, как зверь в загоне...”
Тарковский, “Мы крепко связаны разладом...”
Бродский, “Пьеса с двумя паузами для сакс-баритона”
В обсуждении темы в этом ЖЖ
necrazyfan назвал еще одну перекличку – с “Волчьей облавой” Штейнберга (http://about-visotsky.livejournal.com/147469.html?thread=965645#t965645).На мой взгляд, все названные литературные переклички “Охоты” – совпадения, обусловленные общностью темы. Эти одинаковые или сходные детали весьма общие, неспецифические (облава, ружье, выстрел, собаки/псы; или “бьют уверенно, наверняка” – “бьют волка круглый год”), выступающие в разных функциях, в разном контексте.
Единственный из текстов этого списка, который, как я считаю, повлиял на “Охоту”, – гудзенковское “Перед атакой”. Не сильно рискуя ошибиться, можно предположить и гораздо большее: гениальное стихотворение Гудзенко повлияло не только на “Охоту”, а на формирование многих ключевых мотивов поэзии Высоцкого. И прежде всего – одного из важнейших ощущений человека в мире Высоцкого: чувства самости даже в самых коллективных ситуациях (истребляют всех, но охота идет за каждым в отдельности – очень характерный для Высоцкого взгляд).
* * *
В ходе обсуждения предыдущих постов о литературных перекличках “Охоты”
necrazyfan, а по его наводке и я заинтересовались сравнить ее с реальной охотой на волков с флажками, описание которой я нашла здесь http://piterhunt.ru/scripts/forum/showthread.php?t=6241 (это книга известного охотника Н.Зворыкина “Бригадная охота с флагами” [М., 1933]). Оказывается, волки способны уходить за флажки, и это далеко не единичные случаи. Среди причин – паника животного, которая может быть вызвана, например, излишней активностью загонщиков, их громким криком. А вот у Высоцкого и загонщики кричат, и псы заходятся лаем. Кстати – на это обратил внимание necrazyfan– во флажковой зимней охоте на волков собаки не участвуют...Еще одна нереалистичная деталь высоцкой “Охоты” – стрелки, прячущиеся за елями. При выборе местоположения стрелка главное – его неподвижность. Поэтому если кроме дерева нет иного заслона, стрелок должен стать не за ствол, а впереди него, вплотную к стволу (из-за ствола дерева можно не увидеть зверя, а выглядывать-шевелиться нельзя. Кроме того, при такой позиции трудно быстро вскинуть ружье)...
Это расхождение с реалиями в существенных моментах показывает, что либо ВВ лишь в общих чертах знал о реальной охоте, либо ориентировался не реалии, а на распространенные представления о такой охоте – работал со стереотипами массового сознания.
* * *
Теперь назову одно отличие высоцкой “Охоты” от текстов-предшественников, до сих пор не замеченное: в “Охоте” нет мотива борьбы. На это прямо указывает то, что волки не пускают в ход свое грозное оружие – челюсти, в тексте прямо упомянутые. Да и вообще волки никак не контактируют с противником – ни с людьми, ни с псами. (В скобках заметим, что в текстах Высоцкого мотив борьбы присутствует намного реже, чем принято считать. Тема борьбы – одна из самых мифологизированных в литературе о ВВ).
Кроме этого ключевого отличия высоцкой “Охоты” от предшественников есть и второе, еще более важное. В разработке традиционного сюжета волчьей травли Высоцкий делает акцент, этому сюжету не свойственный. Главная идея “Охоты” Высоцкого: свобода/несвобода – понятие не внешнее, а внутреннее. Мысль эта, конечно, не нова, но, повторю, традиции разработки сюжета охоты на волка не присущая.
На мысль, что что-то не так с традиционным пониманием сюжета “Охоты”, меня натолкнуло окончание текста. Смотрите: волк вырвался за флажки, тем самым не только обретя личную свободу, но и подав пример другим, открыв им путь к спасению-свободе. Коренную перемену ситуации подчеркивает последний куплет, который вариативно повторяет первый: вместо начального “Но сегодня опять, как вчера ... Гонят весело на номера” в конце звучит “Но сегодня не так, как вчера ... Но остались ни с чем егеря”. И если б на этом “Охота” заканчивалась, она бы прекрасно укладывалась в традиционную трактовку. Но после всех этих радикальных перемен звучит припев, железобетонно неизменный на протяжении всей песни:
Идет охота на волков, идет охота...
Получается, в окружении по-прежнему все волки, в том числе и тот, кто нырял под флажки.
Есть одно объяснение этому конфликту динамики сюжета (прорыв волка) и неизменного припева: в куплетах представлен взгляд героя, а в припевах – стороннего наблюдателя, и, таким образом, волк вырвался-таки за флажки. Тексту такая трактовка не противоречит. Но “Охота” – не текст, а песня, и в исполнении Высоцкого нет никаких перепадов, перемены голосов (а он на эти штуки мастер, когда нужно, – достаточно вспомнить “Диалог у телевизора”). В этой песне нет ничего, позволяющего считать, что в ней два голоса, два рассказчика. “Охота” – монолог, в ней один голос.
Заключительный припев превращает прорыв волка в иллюзию. Почему же он не обрел свободу? Потому что не там ищет. В поисках свободы волк оглядывается вокруг, а надо повернуть глаза зрачками в душу.
