![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
about_visotsky01После критического марафона о статье С.Шаулова хотелось чего-то позитивного. Такие положительные впечатления оставляет статья Э.Куэлина, техасского исследователя Высоцкого, опубликованная в одном из воронежских сборников (Владимир Высоцкий: исследования и материалы 2011–2012 гг. – Воронеж, 2012. С. 87-97; http://vv.mediaplanet.ru/static/upload/Issled%20i%20materialy%202012%20s.pdf). Называется она "О полифонизме и диалогизме у В.С. Высоцкого".
Автор замечает, что нельзя относить напрямую теорию полифонии Бахтина к песням Высоцкого, хотя их формальное сходство с тем, что пишет Бахтин, есть: многоголосие в песнях ВВ. Нельзя, например, потому, что Бахтин считает поэзию монологичной. Впрочем, это не исключают присутствия полифонии в творчестве Высоцкого, так как Бахтин противопоставляет поэзию и уличные песни:
А одним из источников песен Высоцкого является как раз упоминаемая Бахтиным уличная песня – в частности, городской романс. Это позволяет, по мнению Куэлина, не согласиться с мнением некоторых исследователей, в частности А.Евтюгиной и И.Гончаренко, о том, что
Но тут неизбежно возникает вопрос (один из многих к теории Бахтина), который автор обсуждаемой статьи, к сожалению, не заметил: а так ли неоспоримо бахтинское разделение уличной песни и поэзии? (Кстати, я согласна с цитированным выводом Алены Евтюгиной и Ильи Гончаренко)
Рассуждения Э.Куэлина, связанные с теорией полифонии, противоречивы, это чувствуется даже в отрывочном моем пересказе, еще более заметно при чтении обсуждаемой статьи. Исток этой путаницы – в самой теории Бахтина. Мне она всегда казалась очень спорной, например, все эти разделения на монологичность и многоголосие. Любое художественное слово, по моему читательскому ощущению, полифонично. Мой опыт читателя подсказывает мне, что полифоничность – естественное, природное свойство художественного слова, а вовсе не специфическая особенность данного автора или рода литературы. Потом ту же мысль я обнаружила в одной из давних статей Бориса Парамонова. Я не интересовалась историей вопроса, но не сомневаюсь, что Парамонов не единственный из филологов, кто не согласен с бахтинскими выкладками. Во всяком случае, это еще один повод вспомнить о том, что в науке авторитет – не аргумент.
Тема статьи Куэлина, казалось бы, сугубо специальная, на самом деле это не так: она затрагивает не только узкий круг ученых-высоцковедов, но всю аудиторию великого барда.
За размышлениями исследователя о том, можно ли бахтинскую теорию полифонии применять к Высоцкому, стоит вопрос, как Высоцкий воспринимал мир и отражал его в своих песнях. Грубо говоря, был ли он лириком, выражающим свой собственный взгляд на мир, эпиком, в художественном мире которого разные персонажи получают равное право голоса, и авторская позиция не верховенствует, или в его творчестве эти две стихии каким-то образом сочетаются.
Автор статьи отмечает, что во многих песнях Высоцкого, где слышны голоса персонажа и автора (Куэлин традиционно говорит не об авторе, а о лирическом герое), нет равноправия: так, персонаж часто высмеивается, пусть и доброжелательно. Много у ВВ и песен, в которых персонаж и автор почти полностью сливаются (например, "Охоте на волков", "Иноходце"). Но встречаются у Высоцкого и многоголосные песни, однако их многоголосие отличается от полифонии, отмеченной Бахтиным у Достоевского, в работе о котором Бахтин и ввел термин "полифония". Вот что пишет Куэлин о многоголосых песнях ВВ:
Я не во всем согласна с Энтони Куэлином. Мой опыт изучения песен Высоцкого не подтверждает его вывод о случаях неясной авторской позиции. Когда позиция Высоцкого кажется неясной, это не от нехватки информации в тексте, а оттого, что позиция автора в данном произведении большей частью выражена не прямо, а косвенно, и для ее выявления надо анализировать текст, а возможно, обращаться и к контексту творчества Высоцкого в целом.
Во всех текстах Высоцкого авторскую позицию можно выявить. Это я и показала, в частности, в статье об упоминаемой Куэлином песне про Сережку Фомина. Если у ВВ и есть произведения с неясной авторской позицией, это либо художественно неудачный (нецельный, внутренне противоречивый), либо неоконченный текст.
Автор замечает, что нельзя относить напрямую теорию полифонии Бахтина к песням Высоцкого, хотя их формальное сходство с тем, что пишет Бахтин, есть: многоголосие в песнях ВВ. Нельзя, например, потому, что Бахтин считает поэзию монологичной. Впрочем, это не исключают присутствия полифонии в творчестве Высоцкого, так как Бахтин противопоставляет поэзию и уличные песни:
"В то время как поэзия в официальных социально-идеологических верхах решала задачу культурной, национальной, политической централизации словесно-идеологического мира, – в низах, на балаганных и ярмарочных подмостках звучало шутовское разноречие, передразнивание всех «языков» и диалектов, развивалась литература фабльо и шванков, уличных песен, поговорок, анекдотов, где не было никакого языкового центра, где велась живая игра «языками» поэтов, ученых, монахов, рыцарей и др., где все «языки» были масками и не было подлинного и бесспорного языкового лица".
А одним из источников песен Высоцкого является как раз упоминаемая Бахтиным уличная песня – в частности, городской романс. Это позволяет, по мнению Куэлина, не согласиться с мнением некоторых исследователей, в частности А.Евтюгиной и И.Гончаренко, о том, что
"песенное творчество Высоцкого опровергает идущее от Бахтина представление о «монологизме», языковой монолитности (sic) поэзии".
Но тут неизбежно возникает вопрос (один из многих к теории Бахтина), который автор обсуждаемой статьи, к сожалению, не заметил: а так ли неоспоримо бахтинское разделение уличной песни и поэзии? (Кстати, я согласна с цитированным выводом Алены Евтюгиной и Ильи Гончаренко)
Рассуждения Э.Куэлина, связанные с теорией полифонии, противоречивы, это чувствуется даже в отрывочном моем пересказе, еще более заметно при чтении обсуждаемой статьи. Исток этой путаницы – в самой теории Бахтина. Мне она всегда казалась очень спорной, например, все эти разделения на монологичность и многоголосие. Любое художественное слово, по моему читательскому ощущению, полифонично. Мой опыт читателя подсказывает мне, что полифоничность – естественное, природное свойство художественного слова, а вовсе не специфическая особенность данного автора или рода литературы. Потом ту же мысль я обнаружила в одной из давних статей Бориса Парамонова. Я не интересовалась историей вопроса, но не сомневаюсь, что Парамонов не единственный из филологов, кто не согласен с бахтинскими выкладками. Во всяком случае, это еще один повод вспомнить о том, что в науке авторитет – не аргумент.
* * *
Тема статьи Куэлина, казалось бы, сугубо специальная, на самом деле это не так: она затрагивает не только узкий круг ученых-высоцковедов, но всю аудиторию великого барда.
За размышлениями исследователя о том, можно ли бахтинскую теорию полифонии применять к Высоцкому, стоит вопрос, как Высоцкий воспринимал мир и отражал его в своих песнях. Грубо говоря, был ли он лириком, выражающим свой собственный взгляд на мир, эпиком, в художественном мире которого разные персонажи получают равное право голоса, и авторская позиция не верховенствует, или в его творчестве эти две стихии каким-то образом сочетаются.
Автор статьи отмечает, что во многих песнях Высоцкого, где слышны голоса персонажа и автора (Куэлин традиционно говорит не об авторе, а о лирическом герое), нет равноправия: так, персонаж часто высмеивается, пусть и доброжелательно. Много у ВВ и песен, в которых персонаж и автор почти полностью сливаются (например, "Охоте на волков", "Иноходце"). Но встречаются у Высоцкого и многоголосные песни, однако их многоголосие отличается от полифонии, отмеченной Бахтиным у Достоевского, в работе о котором Бахтин и ввел термин "полифония". Вот что пишет Куэлин о многоголосых песнях ВВ:
"Полифония Достоевского составляется из множественности равноправных голосов, страстно и подробно излагающих свое мнение, у Высоцкого же неясность возникает от недосказанности. <...> Хотя в песне «Про Сережку Фомина» отсутствует ясно выраженное авторское мнение, это не значит, что она полифонична. Г.Морсон и К.Эмерсон убедительно оспаривают мнение, что полифония не является простым отсутствием авторской точки зрения. Нам кажется, что двусмысленность Высоцкого имеет больше общего с недосказанностью Чехова, чем с бахтинской полифонией Достоевского. Однако можно предположить, что творчество и Чехова, и Высоцкого содержат больше полифонического потенциала (или же потенциальной полифонии), чем произведения Достоевского, ибо, когда Достоевский позволяет каждому своему персонажу равноправно выразить свою позицию, Чехов и Высоцкий заставляют каждого читателя или слушателя внести в произведение информацию и точку зрения. Напомним, что пьесы Чехова позволяют каждому режиссеру и каждому зрителю создать новый и равноправный текст. Многие песни Высоцкого открывают подобные возможности.
<...>
Хотя многие песни Высоцкого содержат множество голосов, трудно их назвать полифоничными в бахтинском смысле этого термина. Как правило, им присуща ясная позиция, даже если в них разные голоса. Если позиция не ясна, то это потому, что не хватает информации, а не оттого, что в них ведется диалог равноправных голосов".
<...>
Хотя многие песни Высоцкого содержат множество голосов, трудно их назвать полифоничными в бахтинском смысле этого термина. Как правило, им присуща ясная позиция, даже если в них разные голоса. Если позиция не ясна, то это потому, что не хватает информации, а не оттого, что в них ведется диалог равноправных голосов".
Я не во всем согласна с Энтони Куэлином. Мой опыт изучения песен Высоцкого не подтверждает его вывод о случаях неясной авторской позиции. Когда позиция Высоцкого кажется неясной, это не от нехватки информации в тексте, а оттого, что позиция автора в данном произведении большей частью выражена не прямо, а косвенно, и для ее выявления надо анализировать текст, а возможно, обращаться и к контексту творчества Высоцкого в целом.
Во всех текстах Высоцкого авторскую позицию можно выявить. Это я и показала, в частности, в статье об упоминаемой Куэлином песне про Сережку Фомина. Если у ВВ и есть произведения с неясной авторской позицией, это либо художественно неудачный (нецельный, внутренне противоречивый), либо неоконченный текст.
