about_visotsky01 (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
about_visotsky01) wrote2011-11-12 12:06 am
about_visotsky01) wrote2011-11-12 12:06 am
Под чужим небом (5)
Яблоки как они есть?
Ну а теперь собственно о трактовке сюжета “Райских яблок”. В предыдущей заметке я привела весь посвященный “Яблокам” фрагмент статьи (http://about-visotsky.livejournal.com/48912.html), это избавляет от необходимости повторного цитирования.
Н. Сегал считает, что в первом и втором эпизодах сюжета РЯ действие происходит в России: сперва в обыденной, реальной жизни, ее можно назвать нормальной только по сравнению с раем-адом, в который попадает герой после своего земного убийства. Рай в РЯ имеет не только мифологический, но и конкретный смысл: это одно из мест сталинского ГУЛАГа. В конце герой возвращается не обратно в обычную жизнь, из которой ушел в начале, а “в мир как таковой”.
Что за мир такой? Автор статьи поясняет: это
Н. Сегал считает, что в первом и втором эпизодах сюжета РЯ действие происходит в России: сперва в обыденной, реальной жизни, ее можно назвать нормальной только по сравнению с раем-адом, в который попадает герой после своего земного убийства. Рай в РЯ имеет не только мифологический, но и конкретный смысл: это одно из мест сталинского ГУЛАГа. В конце герой возвращается не обратно в обычную жизнь, из которой ушел в начале, а “в мир как таковой”.
Что за мир такой? Автор статьи поясняет: это
“мир людей (согласно оппозиции «норма» – «мир наизнанку», им должен быть мир свободных людей и любимой женщины)” (с. 32).
Согласно названной оппозиции – может быть, и должен. А согласно тексту Высоцкого? Автор статьи глубоко ошибается, если думает, что доказала существование в РЯ этой оппозиции. Ведь доказывала ее, связывая текст Высоцкого с “Журавлями”. Но о каком доказательстве может идти речь, если, как явствует из статьи, ее автор не подозревает, что в стихотворении Жемчужникова “Журавли”, в одноименном романсе и его лагерном варианте – разные сюжеты?
Если бы Н.Сегал удосужилась не просто сочинить толкование “Яблок”, а еще и приложить его к толкуемому тексту, она, возможно, заметила бы, что получается глупость. Даже две – обе очевидные.
В описании автора трактовки загадочный “мир как таковой” выглядит вполне реальным. Да и трактовка “Яблок”, в которой весь сюжет, предшествующий возвращению героя, привязан к реальности, приводит к логическому выводу, что мир, куда возвращается герой, реален. Но где в реальности поместить этот замечательный “мир свободных людей и любимой женщины”? Как ясно из сказанного выше, не в России, ведь в ней даже обычная жизнь может называться нормой только по сравнению с лагерным адом. Значит, за бугром-границей, больше негде. Но этому противоречит не только общественно-политическая реальность, а и биография Высоцкого. Ведь герой “Яблок” не ролевой персонаж, его куда хошь не пошвыряешь, он в той или иной степени близок своему создателю, а значит, на него падает отсвет биографии автора. Который всю жизнь прожил в родной стране.
Еще глупее получается, если под “миром свободных людей и любимой женщины” понимать не западный реальный мир, а мир идеальный. Ведь он существует только в мечтах, в реальности ему места нет. Тогда получается, что герой ножом в спину был убит, а от выстрела в лоб не воскрес, не ожил. Тогда какой смысл в этом выстреле, во всем райском приключении?
Самое обидное – что в потоке абсурда теряются два здравых наблюдения Н.Сегал. Она совершенно права: важный момент сюжета – связь начального и финального эпизодов, она очевидна, но смысл этот неясен, его нужно найти. И вторая важная деталь – отсутствие Женщины в начальном эпизоде, Нина Сегал первой из писавших о “Яблоках” обратила на это внимание.
И последнее. Мои заметки посвящены “Яблокам”, и в них подробный анализ должен быть. Статья Н.Сегал посвящена более широкой теме. В ней такие подробности неуместны. Всё, что здесь написано, должно было появиться не в ее статье, а ДО статьи. Другими словами, научной публикации должно предшествовать исследование. А когда его нет, публикация превращается в пустословие.
Если бы Н.Сегал удосужилась не просто сочинить толкование “Яблок”, а еще и приложить его к толкуемому тексту, она, возможно, заметила бы, что получается глупость. Даже две – обе очевидные.
В описании автора трактовки загадочный “мир как таковой” выглядит вполне реальным. Да и трактовка “Яблок”, в которой весь сюжет, предшествующий возвращению героя, привязан к реальности, приводит к логическому выводу, что мир, куда возвращается герой, реален. Но где в реальности поместить этот замечательный “мир свободных людей и любимой женщины”? Как ясно из сказанного выше, не в России, ведь в ней даже обычная жизнь может называться нормой только по сравнению с лагерным адом. Значит, за бугром-границей, больше негде. Но этому противоречит не только общественно-политическая реальность, а и биография Высоцкого. Ведь герой “Яблок” не ролевой персонаж, его куда хошь не пошвыряешь, он в той или иной степени близок своему создателю, а значит, на него падает отсвет биографии автора. Который всю жизнь прожил в родной стране.
Еще глупее получается, если под “миром свободных людей и любимой женщины” понимать не западный реальный мир, а мир идеальный. Ведь он существует только в мечтах, в реальности ему места нет. Тогда получается, что герой ножом в спину был убит, а от выстрела в лоб не воскрес, не ожил. Тогда какой смысл в этом выстреле, во всем райском приключении?
Самое обидное – что в потоке абсурда теряются два здравых наблюдения Н.Сегал. Она совершенно права: важный момент сюжета – связь начального и финального эпизодов, она очевидна, но смысл этот неясен, его нужно найти. И вторая важная деталь – отсутствие Женщины в начальном эпизоде, Нина Сегал первой из писавших о “Яблоках” обратила на это внимание.
И последнее. Мои заметки посвящены “Яблокам”, и в них подробный анализ должен быть. Статья Н.Сегал посвящена более широкой теме. В ней такие подробности неуместны. Всё, что здесь написано, должно было появиться не в ее статье, а ДО статьи. Другими словами, научной публикации должно предшествовать исследование. А когда его нет, публикация превращается в пустословие.